В конце апреля в галерее регионального Общественного Фонда Поддержки и развития отечественной культуры при участии компании «Бахметьевъ 1764» состоялась презентация книги Ольги Павлиновой-Лансере «Женщины-художники Царской Империи XIX века».
Были показаны живописные работы Бенуа, Лансере-Бенуа, Серебряковой и Оболенской из семейных и частных коллекций.
Знаменитые фамилии имели свои «корни», о которых известно немало. Хозяйка галереи Мария Cеливерстова представила потомков семьи Павлиновых-Лансере – Ольгу Сергеевну и Павла Сергеевича.
Были показаны живописные работы Бенуа, Лансере-Бенуа, Серебряковой и Оболенской из семейных и частных коллекций.
Знаменитые фамилии имели свои «корни», о которых известно немало. Хозяйка галереи Мария Cеливерстова представила потомков семьи Павлиновых-Лансере – Ольгу Сергеевну и Павла Сергеевича.
Павел Сергеевич Павлинов, доцент кафедры теории и истории искусства МГАХИ имени В.И.Сурикова, доктор искусствоведения института Caʹ Foscari, член-основатель «Fondation Serebriakoff», эксперт Минкультуры РФ. Тема его диссертации говорит сама за себя – «Евгений Лансере и Италия. Влияние классического наследия». Именно он и рассказал на встрече о некоторых малоизвестных фактах семейной биографии.
Павел Сергеевич занимался исследованием фамильных корней более пятнадцати лет, успел побывать в Италии, работал там в архивах и библиотеках. Ему удалось проследить итальянскую линию своих предков, потому что его диссертация была непосредственно посвящена влиянию итальянского классического искусства на русскую живопись первой половины XX века.
Всегда при составлении семейного древа внимание уделялось больше мужской линии. И здесь мы можем посмотреть и проследить род Катарино Кавоса, чьи предки, скорее всего, были испанскими крестоносцами. Потом они попали на Майорку, затем на остров Корфу, который в XVIII веке входил в состав Венецианской республики – это Павел непосредственно обнаружил в архиве. Дед Катарино Кавоса был каноником в соборе Сан Марко, и именно его внук Катарино стал известным композитором, работал в театре, именно он в 1789 году переехал в Санкт-Петербург и был директором немецкой и русской труппы императорских театров. Катарино писал музыку, в которой прослеживался национальный русский колорит.
Его сын, Альберто Кавос, архитектор, построил много театров, также перестраивал Мариинский и Большой театры. Так вот, отец Альберто обещал жене, что сын будет учиться в Италии. Так и получилось: он получил образование в университете Падуи, стал доктором математики, т.е. выполнил обещание, данное дедом перед бабушкой, и вернулся обратно в Петербург. Правда, русское гражданство он получил лишь в 1859 году, когда ему было далеко за 50. Поэтому он считал себя международным архитектором, построил даже театр в Рио де Жанейро, а еще был академиком нескольких академий – российской, миланской, римской, венской. Предлагали ему построить и Гранд Опера, но последнее не осуществилось.
Одну из дочерей многочисленной семьи Кавоса звали Камилла. Она вышла замуж за архитектора Николая Бенуа. У них было 12 детей, почти все известные люди. Младшая дочь Екатерина Бенуа, внучка Кавоса, вышла замуж за архитектора Евгения Лансере. Екатерина – известный акварелист, живописец, посещала занятия в Академии художеств, часто помогала своему мужу, который в 37 лет скончался от туберкулеза, оставив ее с шестью детьми. Так вот Зинаида Серебрякова – их младшая дочь. На выставке были представлены две работы Зинаиды, которая не получила академического образования в России, уехала в Париж и училась там. Всегда сомневалась, выставляться ли ей. Известна история с написанным ею в 1909-м году автопортретом, когда брат уговорил ее показать картину на выставке Союза русских художников, и прекрасный автопортрет прямо с выставки попал в Третьяковскую галерею.
«Занимаясь в архивах, - рассказал Павел Сергеевич, - всегда получаешь очень глубокие знания. Мои предки привнесли в Россию свое видение классического искусства. Интересно было проследить их связи с другими художниками. Сохранилась переписка, она не опубликована и находится в разных архивах. И, когда изучаешь ее,понимаешь, какие они были гиганты. Они умели быстро работать. Зинаида Серебрякова заботилась о детях, занималась творчеством и успевала написать десятки писем родным. Причем письма были огромные – по 6-8 страниц. Они реально умели все. Евгений Лансере занимался и театром, и росписью, и иллюстрациями. Сейчас мало таких мастеров, а тогда, в начале XX века, какое-то всеохватывающее чувство объединяло всю Европу, и Россия была частью большой европейской культуры».
Павел Сергеевич занимался исследованием фамильных корней более пятнадцати лет, успел побывать в Италии, работал там в архивах и библиотеках. Ему удалось проследить итальянскую линию своих предков, потому что его диссертация была непосредственно посвящена влиянию итальянского классического искусства на русскую живопись первой половины XX века.
Всегда при составлении семейного древа внимание уделялось больше мужской линии. И здесь мы можем посмотреть и проследить род Катарино Кавоса, чьи предки, скорее всего, были испанскими крестоносцами. Потом они попали на Майорку, затем на остров Корфу, который в XVIII веке входил в состав Венецианской республики – это Павел непосредственно обнаружил в архиве. Дед Катарино Кавоса был каноником в соборе Сан Марко, и именно его внук Катарино стал известным композитором, работал в театре, именно он в 1789 году переехал в Санкт-Петербург и был директором немецкой и русской труппы императорских театров. Катарино писал музыку, в которой прослеживался национальный русский колорит.
Его сын, Альберто Кавос, архитектор, построил много театров, также перестраивал Мариинский и Большой театры. Так вот, отец Альберто обещал жене, что сын будет учиться в Италии. Так и получилось: он получил образование в университете Падуи, стал доктором математики, т.е. выполнил обещание, данное дедом перед бабушкой, и вернулся обратно в Петербург. Правда, русское гражданство он получил лишь в 1859 году, когда ему было далеко за 50. Поэтому он считал себя международным архитектором, построил даже театр в Рио де Жанейро, а еще был академиком нескольких академий – российской, миланской, римской, венской. Предлагали ему построить и Гранд Опера, но последнее не осуществилось.
Одну из дочерей многочисленной семьи Кавоса звали Камилла. Она вышла замуж за архитектора Николая Бенуа. У них было 12 детей, почти все известные люди. Младшая дочь Екатерина Бенуа, внучка Кавоса, вышла замуж за архитектора Евгения Лансере. Екатерина – известный акварелист, живописец, посещала занятия в Академии художеств, часто помогала своему мужу, который в 37 лет скончался от туберкулеза, оставив ее с шестью детьми. Так вот Зинаида Серебрякова – их младшая дочь. На выставке были представлены две работы Зинаиды, которая не получила академического образования в России, уехала в Париж и училась там. Всегда сомневалась, выставляться ли ей. Известна история с написанным ею в 1909-м году автопортретом, когда брат уговорил ее показать картину на выставке Союза русских художников, и прекрасный автопортрет прямо с выставки попал в Третьяковскую галерею.
«Занимаясь в архивах, - рассказал Павел Сергеевич, - всегда получаешь очень глубокие знания. Мои предки привнесли в Россию свое видение классического искусства. Интересно было проследить их связи с другими художниками. Сохранилась переписка, она не опубликована и находится в разных архивах. И, когда изучаешь ее,понимаешь, какие они были гиганты. Они умели быстро работать. Зинаида Серебрякова заботилась о детях, занималась творчеством и успевала написать десятки писем родным. Причем письма были огромные – по 6-8 страниц. Они реально умели все. Евгений Лансере занимался и театром, и росписью, и иллюстрациями. Сейчас мало таких мастеров, а тогда, в начале XX века, какое-то всеохватывающее чувство объединяло всю Европу, и Россия была частью большой европейской культуры».
Ольга Сергеевна Павлинова-Лансере, доктор университета Люксембурга, член-основатель «Fondation Serebriakoff», окончившая университет во Франции, рассказала о написанной ею и ею же изданной книге на французском языке «Женщины-художники Царской Империи XIX века».
В книге рассказывается о более чем двухстах художницах, об их сложном творческом становлении и об их личных судьбах. На обложке книги портрет прапрабабушки автора Марии Сергеевны Шереметевой. К тому же, книга посвящена столетию бабушки автора - художницы Елизаветы Владимировны Павлиновой (ур. Оболенской).
Что касается представленных картин на этом вечере, то у каждой из них своя история, своя судьба. Так же как и у предков знаменитой семьи. Это ее фамильные драгоценности. Их много. Но каждая работа напоминает об уникальном фамильном древе, в котором сплелась история людей, художников, России.
В книге рассказывается о более чем двухстах художницах, об их сложном творческом становлении и об их личных судьбах. На обложке книги портрет прапрабабушки автора Марии Сергеевны Шереметевой. К тому же, книга посвящена столетию бабушки автора - художницы Елизаветы Владимировны Павлиновой (ур. Оболенской).
Что касается представленных картин на этом вечере, то у каждой из них своя история, своя судьба. Так же как и у предков знаменитой семьи. Это ее фамильные драгоценности. Их много. Но каждая работа напоминает об уникальном фамильном древе, в котором сплелась история людей, художников, России.
Например, пейзаж Александра Бенуа, написанный в 1933 году. Где он написан, что это за место? Это вид небольшой деревни на севере Франции в ста километрах от Парижа в Пикардин.
«Всем известны его знаменитые дневники, - рассказал Павел Сергеевич. - Александр после революции вместе с женой Асей (Анна Карловна) и с детьми Николаем и Анной уехал в Париж. Это было в 1924 году. Сам Александр Николаевич много путешествовал по Франции. Каждое лето они выезжали в какой-нибудь регион и очень любили Бретань, которую,посещали особенно часто. А вообще объездили все департаменты. Любили Нормандию. Нередко к ним присоединялась Зинаида и работала вместе со своим дядей. Они обычно много писали и жили, поселившись в каком-нибудь аббатстве».
А вот эскиз к первой "ню" Зинаиды Серебряковой. Чем эта работа интересна? Эскиз сделан в 1911-м году. «С этой работы начался интерес художницы к обнажённой натуре. В последующие годы, она создала огромное количество ню в техниках масляной живописи и пастели в России и во Франции, ставшими одной из главных вершин ее творчества». Она всегда делала очень много эскизов, и в этом ее творчество восходит к живописцам Ренессанса.
«Цветы» Елизаветы Павлиновой – это, прежде всего, такие «брызги» солнца, цвета, движения. Не спокойный букет, когда выписывается каждый листик, каждая веточка, нет. Это букет-вихрь, излучающий неподдельную радость бытия. В нем как бы сошлись все краски и запахи поля, леса, воды. У него – своя музыка, которую можно сыграть. Как своя песня, которую можно напеть. Можно забыть, чтобы вспомнить потом, в нужное время. И снова порадоваться. Потому что живопись – это и есть такой круговорот цветных мазков, которые пишут картины жизни. И потому мы живем. Для радости.
«Всем известны его знаменитые дневники, - рассказал Павел Сергеевич. - Александр после революции вместе с женой Асей (Анна Карловна) и с детьми Николаем и Анной уехал в Париж. Это было в 1924 году. Сам Александр Николаевич много путешествовал по Франции. Каждое лето они выезжали в какой-нибудь регион и очень любили Бретань, которую,посещали особенно часто. А вообще объездили все департаменты. Любили Нормандию. Нередко к ним присоединялась Зинаида и работала вместе со своим дядей. Они обычно много писали и жили, поселившись в каком-нибудь аббатстве».
А вот эскиз к первой "ню" Зинаиды Серебряковой. Чем эта работа интересна? Эскиз сделан в 1911-м году. «С этой работы начался интерес художницы к обнажённой натуре. В последующие годы, она создала огромное количество ню в техниках масляной живописи и пастели в России и во Франции, ставшими одной из главных вершин ее творчества». Она всегда делала очень много эскизов, и в этом ее творчество восходит к живописцам Ренессанса.
«Цветы» Елизаветы Павлиновой – это, прежде всего, такие «брызги» солнца, цвета, движения. Не спокойный букет, когда выписывается каждый листик, каждая веточка, нет. Это букет-вихрь, излучающий неподдельную радость бытия. В нем как бы сошлись все краски и запахи поля, леса, воды. У него – своя музыка, которую можно сыграть. Как своя песня, которую можно напеть. Можно забыть, чтобы вспомнить потом, в нужное время. И снова порадоваться. Потому что живопись – это и есть такой круговорот цветных мазков, которые пишут картины жизни. И потому мы живем. Для радости.
* «Бахметевъ1764» - компания, которая собирает и воссоздает утраченное наследие замечательных русских ювелирных фирм, стеклянных и хрустальных заводов Российской империи. Изделия «Бахметевъ1764» уникальны. Хрустальные вазы, сервизы, люстры, столовое серебро другие предметы интерьера «Бахметевъ1764» возвращают нас к эстетике, некогда доступной лишь высшей знати.
В XVIII – XIX веках русский хрусталь ценился по всему миру. Изделия знаменитых русских фирм и заводов составили мировую славу российского декоративно-прикладного искусства. Эскизы создавали известные художники и архитекторы.
Сегодня благодаря мастерам «Бахметевъ1764» появилась возможность вновь обрести утерянное наследие русского хрустального производства.
Основной производитель бренда - «Бахметевский хрустальный завод» находится в городе Никольске, Пензенской области. Завод был основан в 1764 году с высочайшего разрешения Екатерины II и по сей день является уникальным производством хрусталя в России.
В XVIII – XIX веках русский хрусталь ценился по всему миру. Изделия знаменитых русских фирм и заводов составили мировую славу российского декоративно-прикладного искусства. Эскизы создавали известные художники и архитекторы.
Сегодня благодаря мастерам «Бахметевъ1764» появилась возможность вновь обрести утерянное наследие русского хрустального производства.
Основной производитель бренда - «Бахметевский хрустальный завод» находится в городе Никольске, Пензенской области. Завод был основан в 1764 году с высочайшего разрешения Екатерины II и по сей день является уникальным производством хрусталя в России.