До 22 января все, кто не успел посмотреть эту выставку, могут это сделать. Работы художника предоставили 14 российских музеев и частные коллекционеры.
иша выставки
Почему почти забытого художника первой половины XX века, уроженца Саратова и одного из ярких представителей так называемой Саратовской школы называли «умиротворенным Врубелем». – вопрос, что называется, «на засыпку». Есть в его творчестве что-то от Врубеля, что-то еще от кого-то – он всю жизнь учился и восторгался красотой и людьми. И вот именно – что-то. Не более того. Потому что его можно узнать сразу и навсегда. Потому что он никому не подражал и в творчестве был самым настоящим перфекционистом – если ему что-то не нравилось в созданном им самим – уничтожал, и баста.
Савинов счастливо избежал политических передряг и революций начала XX века, окончив в 1908 году Высшее художественное училище при Императорской Академии художеств с Золотой медалью и вскоре получив пенсионерскую поездку в Италию, где пробыл с 1909 по 1911 гг. Хотел заниматься у Репина, но не попал в его классы и учился у Кардовского. К соцреализму 1920-1930-х он так и не приспособился, поэтому решил преподавать. В Ленинградском институте живописи, скульптуры и архитектуры он заведовал кафедрой композиции и был проректором по научной и учебной работе.
В Ленинграде его застала Великая Отечественная война, и Савинов принимал деятельное участие в эвакуации Эрмитажа. Занимался он упаковкой Рембрандта. С эвакуацией торопились, потому полотна просто срезали с подрамников и сворачивали в трубки. Савинов не принял этот варварский с его точки зрения метод и отнесся к снятию шедевров Рембрандта по всем правилам, совершив, собственно, самый настоящий подвиг. Он и умер в феврале 1942 года, оставшись в Блокадном Ленинграде. Многие его картины пропали.
Один из ранних автопортретов 1902 года – с родины, из Саратовского государственного художественного музея. Тогда художник жил на Васильевском острове и писал себя в основном по ночам, а потом подарил автопортрет матери на день Ангела. Портрет Савинова, написанный художником Вадимом Фалилеевым, находится в Мордовии и… как они отличаются от его собственного почти наброска, сделанного в 1930-м, хотя, может, именно таким он увидел себя тогда.
ду. 1906. Холст, масло. Собрание Романа Бабичева. Москва
о. 1909. Холст, масло. Курганский областной художественный музей
В Курганском художественном музее находится совсем недавно атрибутированное полотно художника «Окно». И все благодаря найденному письму художника своей будущей жене, в котором он писал: «…видно небо, старые здания отживающего свое век былого Саратова, церковка с зелеными куполами, верхушки деревьев с вороньими гнездами… Савинов много раз возвращался в родной город. Он никогда его не забывал.
щицы в апельсиновой рощице. Холст, масло. Собрание Ирины Огановой, Санкт-Петербург
Заграница, конечно, произвела на художника огромное впечатление, но не затмила собственный стиль – всегда какой-то особенный, свой. «Латинский квартал», сделанный в далеком 1907-м, очень-очень французский. Как он сумел ухватить суть этого особенного парижского уголка! А вот «Белый мул на фоне моря», оказывается, этюд-заготовка для задуманного большого полотна – женщины, которая рисует мула у моря, но потом художник отказался от первоначального замысла, и в результате остался этот милый мул.
И как хорошо, что Савинов побывал на Капри, где у него возник замысел «Купальщиц» – картины, над которой он работал два года, делая множество карандашных заготовок, и про которую он писал в письме Кардовскому: «… это я задумал запеть свой маленький гимн Итальянской земле, древней, кудрявой земле …» Как здорово сказано – запеть гимн. Их не сразу и разглядишь, этих купальщиц – так изящно художник спрятал их в апельсиновом раю. Они здесь неотъемлемая часть благословенной природы, умиротворенной, разумной. Действительно гимн – женским головкам, южному теплу и краскам.
молодой дамы. Вторая половина 1900-х. Холст, масло. Собрание Романа Бабичева. Москва
Портреты кисти Савинова – особая глава его творчества. Он написал их немного, часто по заказу, но они все разные. В начале 1900-х появляются, например, «Портрет сестры Лизы», «Портрет молодой дамы», про которые критики порой говорили, что он писал каких-то томных женщин в шелках. Нет у художника никакой томности. Есть характеры. Есть его узнаваемый антураж, явный или скрытый. Есть образ.
Лии Цитовской. Холст, масло. Государственный Русский музей
вла Харитоненко. Середина 1910-х. Частное собрание. Санкт-Петербург
арии Андриевской. 1911. Государственный Русский музей
Чудный «Портрет Лии Цитовской» (такой он увидел свою будущую жену), который сейчас находится в Русском музее. И «Портрет Павла Харитоненко», сахарозаводчика, истинного предпринимателя и страстного коллекционера. Он даже получил звание почетным академика Императорской Академии художеств. Савинов расписывал в имении Харитоненко под Харьковом храм, а вот портрет писал уже после смерти коммерсанта по фотографии по просьбе вдовы. Искрящийся «Портрет Марии Андриевской» – тоже заказ. Оказывается, был большой портрет, и он утерян, а это всего лишь этюд- но какой!
Скульптора Симонова, который в 1920-х был ректором Вхутеина, Савинов писал, когда тот сломал руку, потому что «поймать» его образ было трудновато – по воспоминаниям современников, он все время менялся.
«Портрет сына» – это портрет младшего сына художника Глеба, тоже художника, благодаря которому сохранился архив отца (он передал его в фонды государственных музеев) и который написал о нем монографию. В 1983-м Глеб издал тезисы из неоконченной книги отца с незатейливым названием «Работа художника над картиной». Дело, конечно, не в названии. Не правда ли?